Василий Петрович Романов
Василий Петрович Романов родился в
Наро-Фоминском районе, в селе Петровское. Школа, затем ремесленное училище.
Мечтал стать летчиком. Война круто перевернула его судьбу - добровольцем ушел
на фронт, иначе он тогда поступить не мог, как и тысячи его сверстников.
Считался погибшим, но вернулся живым.
После Победы восемь лет не мог работать.
Воскресенье. Отличная жаркая погода. На опушке леса я играю с
ребятами в футбол; село на село. Кончился первый тайм. Второй тайм играть не
пришлось - в перерыве мы узнали, что началась война. Тогда я был учеником
ремесленного училища Москвы. Учеба, практика, теория.
В 10 часов вечера 21 июля по радио объявили: „Воздушная
тревога!"
Это был первый налет вражеской авиации на столицу. Продолжался он
до утра.
Картина была страшная: горели дома, рвались бомбы, стреляли
зенитки. За Киевским вокзалом все было в огне: полностью сгорел рынок. Одна
бомба большого калибра разорвалась рядом с Дорогомиловским мостом, угодила в
жилой дом и отсекла его часть. Начиная с этого дня, каждый вечер были налеты на
Москву. А потом немецкие самолеты стали летать и днем, только в меньшем
количестве. Во время налетов мне приходилось дежурить - гасить
„зажигалки".
Скидывали мы их с крыш, гасили в воде и песке. Брали зажигательную
бомбу за стабилизатор мокрой тряпкой или рукавицей, ударяли о мостовую, горючее
выливалось, и «зажигалка» гасла. Во время налета приходилось остерегаться
осколков от зениток. Они сыпались с неба, как град.
Светомаскировка была обязательна везде: и в домах, и на улицах.
Окна заклеивали бумагой, чтобы не трескались от разрывов бомб и канонады.
Тысяча девушек добровольно защищали небо Москвы, чтобы немецкие самолеты не
могли низко спускаться к земле - запускали газовые аэростаты. В училище стали
поступать военные заказы, которые мы выполняли.
В связи с эвакуацией заводов и правительства в городе была паника.
Все куда-то ехали: машины, лошади со скарбом; на улице был сильный ветер, пыль,
и в это время объявили воздушную тревогу. А с 20 октября было введено осадное
положение: нарушителей порядка немедленно привлекали к суду военного трибунала,
а провокаторов и прочих агентов врага - расстреливали на месте. Так были
наведены порядок и спокойствие. На подступах к столице я участвовал в
строительстве оборонных сооружений: рыли окопы, траншеи. Здесь я получил первое
легкое ранение в руку.
Немцы все больше наглели: летали низко, обстреливали мирных
жителей. Недалеко от Апрелевки немецкий летчик сбросил две бомбы, когда пастух
гнал стадо. Убило и пастуха, и коров. Картина была страшная. В наших сердцах была
только ненависть, а оружием были лопата и кирка.
В Москве формировали из добровольцев рабочие дружины. Я стал
ополченцем дивизии им.Дзержинского, позднее переименованную в 160 стрелковую
дивизию 33 армии Западного фронта. Нашему комдиву, было 64 года. Звали его
Федор Орлов. Это был офицер старой гвардии, во время гражданской войны - зам.
командарма Фрунзе. Он был 24 раза ранен, имел три ордена Красного Знамени и
орден Ленина. На средства его семьи построили танк Т-34. Под Москвой Федора
Орлова ранили в 25-й раз. О нём была написана песня: «Битвами испытанный,
отважен и суров, водил полки на подвиги седой комдив Орлов». Он погиб.
В августе 1942г. наша дивизия пошла в наступление под Вязьмой. При
выполнении боевого задания я был тяжело ранен. Очнулся на операционном столе,
затем меня отправили в госпиталь, где мне сделали трепанацию черепа. После
операции я долго не приходил в сознание. Меня сочли мертвым и вынесли на
террасу, оборудованную под мертвецкую. Там я и очнулся. Хорошо, что пришел в
себя вовремя, до отправки тел на захоронение! Домой вернулся на костылях,
инвалидом II группы. Здесь узнал, что на меня пришла похоронка.
В.П.Романов
Источник: информационный бюллетень "Городские вести Московского"
назад
